Атомную отрасль России ждет «Прорыв» – интервью Евгения Адамова

О том, как реализуется проект «Прорыв» и какие результаты в ходе него уже получены российскими атомщиками, рассказал в интервью журналу научный руководитель проектного направления Евгений Адамов.

– Уважаемый Евгений Олегович, расскажите об истории создания проекта «Прорыв»?
– Ядерная энергетика (ЯЭ) во всем мире столкнулась с проблемами, которые сократили ее долю в производстве электроэнергии с максимальных 18% до нынешних 11%. Прежде всего немало стран принимали свои решения отказаться от развития ЯЭ под влиянием крупных аварий – сначала Чернобыльской, а затем Фукусимской. В то же время снижение цены на газ и нефть поставило АЭС, цена которых возрастала из-за дополнительных мер безопасности, на грань конкурентоспособности с генерацией на органических источниках, например, парогазовых станций. Кроме этого, у ядерной энергетики есть проблема так называемого отложенного решения в отношении использованного ядерного топлива и ограничения, связанные с проблемами нераспространения ядерных материалов и технологий. В настоящее время не ощущается дефицита уранового сырья, оно весьма доступно по цене. Однако, используя лишь 0,7 % от урановых запасов (изотоп 235U), ЯЭ неизбежно столкнется с его дефицитом с течением времени. Даже при современном суммарном мировом уровне мощности АЭС разведанных и относительно дешевых запасов урана достаточно лишь до конца этого столетия. Наметившийся в начале столетия ренессанс атомной энергетики немедленно вздул десятикратно стоимость урана. Все эти проблемы и решает проект под амбициозным названием «Прорыв». Руководитель отрасли Сергей Кириенко, в настоящее время глава Наблюдательного совета Росатома, назвал «Прорыв» вторым атомным проектом, и трудно с ним не согласиться, настолько значимым он является не только для страны, но и мировой энергетики.

– Получит ли проект дальнейшее развитие и в каких масштабах?
– В настоящее время экспортный портфель Росатома превышает 100 млрд долларов США и вместе с аналогичным экспортным потенциалом Рособоронэкспорта (около 50 млрд долларов) составляет основной несырьевой экспорт РФ. В то же время нельзя не учитывать, что на атомном рынке появляются такие сильные игроки, как Китай и Корея, в перспективе и Индия. Сохранение лидирующих позиций РФ возможно только при предложении нового технологического продукта. Проект «Прорыв» как раз и развивает новую технологическую платформу ЯЭ. Очевидны и политические преимущества: основные болевые точки в мире традиционно связаны с местами добычи органики. Вытеснение органики ядерной энергетикой снижает напряженность вокруг таких регионов.

– Ни одно техническое нововведение не может проходить легко и гладко. Какие проблемы, возникшие в ходе реализации проекта, Вы считаете наиболее острыми?
– Опытный демонстрационный комплекс (ОДЭК) уже сооружается на площадке Сибирского химического комбината (недалеко от Томска). Промышленная реализация результатов НИОКР возможна уже в следующем десятилетии. Никаких проблем принципиального характера, тупиков, за время выполнения проекта не обнаружилось. Идет последовательная реализация необходимого объема НИОКР, решаются инженерные и технологические задачи, для чего мы используем не только отраслевой потенциал, но и предприятия РАН, а также специалистов ведущих университетов, прежде всего МГУ, МФТИ и МИФИ. Самое главное, что не появилось принципиальных научных проблем, которые меняли бы первичные представления и подходы при реализации проекта. Разумеется, строить реакторы и радиохимические производства в рамках первого атомного проекта было проще: ресурсов в послевоенной стране было неизмеримо меньше, однако в минимально необходимой мере они выделялись приоритетным образом – не важно, касалось ли дело кадров или ресурсов материальных. Сегодня многие процессы забюрокрачены, а организационные не всегда оперативно решаются. Только благодаря координационному совету сохраняются приличные темпы реализации проекта. Сохранение приоритетности проекта «Прорыв» в условиях сложившейся экономической ситуации и суете повседневных забот позволит в следующем десятилетии не только решать внутренние проблемы оптимизации электропроизводства за счет атомной энергетики, но и упрочить позиции России как лидера на рынке атомных технологий.

– Существует общее техническое задание на проект «Прорыв»?
– Техническое задание (ТЗ) на проект первоначально было утверждено С.В. Кириенко в 2011 году. По мере того как становилось ясно, что проект продвигается быстрее, чем предполагалось, и возникает возможность коммерциализации его результатов, появилась необходимость актуализации технического задания, что и было сделано в 2015 году. Сейчас проект осуществляется именно по этому общему ТЗ, в то время как для отдельных направлений и задач разработаны десятки ТЗ и программ НИОКР.

– Проект действительно впечатляет, невольно возникают ассоциации с научной фантастикой. В чем его уникальность?
– Многое, что еще недавно казалось фантастикой, уже стало былью. Вспомните лазеры или оптические кабели, преобразовавшие мир связи или Всемирную паутину. Так же и с нашим проектом, уникальность которого в том, что он позволяет на тысячи лет забыть о проблемах нефтяного и газового сырья, высвободив их для внеэнергетического использования, избавить дороги от загрузки перевозками угля, кардинально решить проблемы экологии. Реализуемый Росатомом проект «Прорыв» направлен на создание новой технологической платформы атомной отрасли России с замкнутым топливным циклом и решением проблемы отработанного ядерного топлива и радиоактивных отходов (РАО). Результатом реализации данного амбициозного проекта должно стать создание конкурентоспособного продукта, который позволит обеспечить российским технологиям лидерство в мировой атомной энергетике, да и в целом в глобальной энергосистеме на ближайшие 30–50 лет.

– Назовите сроки и место реализации проекта?
– В настоящее время поставлена задача актуализации Стратегии развития атомной энергетики, одобренной Правительством РФ в 2000 году. Как ни странно, многие ее положения оказались достаточно точно выполненными: например, по достигнутому уровню мощности АЭС, разработке и строительству более безопасных реакторов ВВЭР-1200 третьего поколения, строительству АЭС с реактором на быстрых нейтронах БН-800. К сожалению, реализация проекта, теперь получившего название «Прорыв», задержалась на десять лет, и потребовалась смена команды в отрасли, когда под руководством Сергея Кириенко эти работы начали активно развиваться. У меня нет на памяти примера, когда бы строители укладывались в отведенное время, разумеется, если не рассматривать график после самой последней корректировки. Но тем не менее темпы строительства, особенно учитывая непростые сибирские климатические условия, вполне приличные. Приоритетом для нас является не скорость сооружения объектов ОДЭК, а их качество, за которым организован неусыпный контроль.

– Сказываются ли санкции, введенные странами Евросоюза и США, на ходе реализации проекта?
– На наших атомных электростанциях мало импортных изделий, поэтому ни действующая ядерная энергетика, ни проект «Прорыв» не пострадали от санкций. Мы используем зарубежный программный продукт, а в настоящее время активно переходим на коды отечественной разработки. Санкции в основном сказываются на тех странах, которые хотели бы принять участие в проекте, но вынуждены ждать, пока этот рудимент эпохи холодной войны отпадет.

Источник: Журнал «ЭКОНОМИКА И ТЭК РОССИИ» № 34 2017